Конструктивная агрессия

Другое о психологии » Агрессия Р. Мэй » Конструктивная агрессия

Страница 1

Следующий пример, на сей раз конструктивной агрессии, взят из славной и воодушевляющей главы американской истории, которая также имеет порази- тельные параллели в сегодняшней ситуации – движения аболиционистов в десятилетия, непосредственно предшествовавшие Гражданской войне. Я остановлюсь на четырех людях, которые занимали видное место в движении: Уэнделл Филлипс, Уильям Ллойд Гаррисон, Джеймс Джиллеспи Берни и Теодор Д. Вельд. Ни один серьезный человек не усомнится в том, что основной эффект аболиционистского движения был конструктивным. Возможно даже, что если бы оно было более успешным, Гражданская война, с ее неизбежными страданиями, могла бы быть предотвращена.

Эти люди очень хорошо подходят под наше определение агрессии. Они активно действовали на территории других (рабы были священны в качестве частной собственности), чтобы произвести переструктурирование власти. Их активность характеризовалась большим конфликтом, как внутренним, так и внешним, причем последний составлял постоянную угрозу их жизни и здоровью.

В молодости эти люди казались очень маловероятными кандидатами на роль образчиков глубинной агрессии, связанной позднее с их выступлениями против рабства. Уэнделл Филлипс вел типичную жизнь бостонского “брамина” своего времени, получив ученую степень в области юриспруденции в Гарварде; Уильям Ллойд Гаррисон первоначально был увлечен писательством и политикой; впервые на слуху имя Теодора Вельда появляется как преподавателя искусства улучшения памяти; Джеймс Берни был дважды отчислен из Принстона за пьянство, хотя был восстановлен и получил диплом с отличием, в итоге стал плантатором и жил как молодой южный аристократ, не в меру пьющий и играющий в азартные игры. Какие характеристики этих людей обусловили тот факт, что их агрессия должна была стать конструктивной, а не деструктивной (как, например, у Джона Брауна)?

Когда мы оглядываемся на их детство, то оказывается, что каждый из них был любим родителями. Я убежден, что это имеет определяющее значение для понимания конструктивной природы агрессии. Когда человека не любят, или любовь к нему неустойчива, или его мать или отец сами крайне не уверены в себе, это формирует в его последующей агрессии стремление отомстить миру, необходимость разрушить мир для других в той же мере, в какой он нехорош для него.

Каждый из них имел – и мы должны признать, что это берет начало в раннем детстве – глубокое сочувствие к другим, которое приняло позже конкретную форму сочувствия к рабам и преследуемым. Гаррисон и Вельд были вовлечены в движение состраданием к черным. Берни писал: “Сложно сказать, в чем состоит долг каждого по отношению к бедным созданиям, но я посвятил свою душу одному: я не допущу, чтобы с кем-то из них обращались жестоко”. Филлипс впервые был вовлечен в аболиционистское движение после того, как толпа убила его приятеля аболициониста Элайю П. Лавджоя, и позже присоединился к движению, когда увидел толпу, угрожающую жизни Гаррисона. Впоследствии его мотивация слегка отличалась от мотивации других: его чрезвычайно оскорблял тот факт, что в его любимом Бостоне могло иметь место такое пренебрежение гражданскими свободами.

Физическое мужество этих четырех, необходимое вследствие постоянно угрожавшего им насилия со стороны толпы, выдержало глубочайшие испытания. Для того рода агрессии, с которой им приходилось действовать, они должны были иметь возможности риска, существования на пределе. Все четверо имели в детстве неистощимое количество энергии, которая принимала формы энергичной игры и драк со сверстниками. Но их мужество казалось скорее их триумфом над тревогой (чем собственно, если до конца разобраться, мужество и должно быть) нежели чем-то, с чем они родились. Гаррисон рассказывает в письме другу о своих “коленях, трясшихся в предчувствии” лекции, которую он должен был давать в Ученом обществе Бостона, и газетная сводка дня говорит, что аудитория с трудом могла его расслышать. Но он оправился и произнес яркую речь об освобождении рабов. “Хотя Гаррисон страдал меньше всех из четырех аболиционистов и действительно казался наслаждающимся борьбой, будет ошибкой не замечать страха, который он испытывал в бесчисленных случаях, когда его жизнь подвергалась опасности от злобной толпы”.

Страницы: 1 2 3

Больше по теме: